Т.  обратился  в  суд  с  иском  к Министерству  финансов  РФ  и
   прокуратуре   г.Екатеринбурга  о  взыскании  с   них   в   возмещение
   причиненного  ущерба 130000 рублей с индексацией  на  день  вынесения
   решения.  В  обоснование иска Т. указал, что в связи  с  возбуждением
   уголовного дела в отношении его жены у него была изъята принадлежащая
   ему автомашина ГАЗ - 31029. После прекращения уголовного дела в связи
   с отсутствием состава преступления автомобиль ему не вернули.
        В  качестве соответчика суд привлек к участию в деле Генеральную
   прокуратуру РФ.
        Заочным  решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга  от
   16.08.01г.   иск   Т.   удовлетворен  за  счет  средств   Генеральной
   прокуратуры РФ, в иске к другим ответчикам отказано.
        В кассационном порядке дело не рассматривалось.
        Президиум Свердловского областного суда отменил заочное  решение
   суда первой инстанции, указав следующее.
        Принимая данное решение, суд сослался на ст.ст.1069, 1071 ГК РФ,
   ст.158  БК РФ  и  указал, что  вред  причинен работниками прокуратуры
   г. Екатеринбурга,  а   за  их  действия  отвечает  казна  РФ  в  лице
   Генеральной   прокуратуры   РФ.   Виновность  работников  прокуратуры
   г.Екатеринбурга   суд   признал   установленной,   учитывая   изъятие
   автомобиля   у   истца   следователем  этой  прокуратуры,  отсутствие
   доказательств  передачи  автомобиля на ответственное хранение АООТ РБ
   МТС   "Свердловская"   и   наличие   доказательств   вины  работников
   прокуратуры г.Екатеринбурга в утрате автомобиля (в причинении  ущерба
   истцу).
        Однако  суд  не  учел, что ответственность за вред,  причиненный
   незаконными действиями прокуратуры, определяется правилами ст.1070 ГК
   РФ, а не ст.1069 ГК РФ. При этом ст.158 БК РФ не подлежит применению,
   если участником отношений является физическое лицо.
        Суд   также  не  учел,  что  для  вывода  о  виновности  органов
   прокуратуры  в  утрате автомобиля истца суд был  обязан  распределить
   бремя  доказывания  этого  обстоятельства  между  сторонами,  обязать
   соответствующую  сторону  спора представить доказательства  и  только
   после этого решать вопрос о возможности принятия решения по делу. Суд
   этого не сделал. Надлежащих документов о передаче изъятого автомобиля
   и его дальнейшей судьбе суд не получил.
        Более  того, суд вменил в вину прокуратуре г. Екатеринбурга  как
   стороне  спора непредставление доказательств этого обстоятельства,  в
   то время как она юридическим лицом не является и в силу ст.29 -36 ГПК
   РСФСР  не  могла  быть  стороной в споре по делу  (это  же  положение
   содержится и в ст.34-38 ГПК РФ).
        При  этом  суд  не  оценил  надлежащим образом  постановление  о
   прекращении   уголовного  дела,  которое  вынесено  следователем   не
   городской,  а областной прокуратуры, и в котором предписано  передать
   Т. изъятый у него автомобиль. Прокуратура области к участию в деле не
   привлечена.
        Не установив надлежащим образом виновность органов прокуратуры в
   причинении  ущерба  утратой автомобиля истцу Т., суд  не  вправе  был
   принимать решение об удовлетворении иска.
   
        (Определение  Президиума Свердловского  областного  суда  от  28
   января 2004г., дело N 44-г-27)