Уважаемые посетители!
Предлагаем Вам новую версию сайта Свердловского областного суда.
В случае возникновения технических сбоев Вы можете получить необходимую информацию по ссылке: http://oblsud.svd.sudrf.ru
Если Вас не затруднит, отправьте свое мнение о новом сайте по адресу: mel@ekboblsud.ru
С уважением, администратор
ПРОДОЛЖИТЬ
Пресс-служба
Стенограмма трансляции:
Интернет-конференция от 9 апреля 2013 года
"Проблема ответственности за вовлечение несовершеннолетних в совершение преступлений"
В июне 2013 года исполняется 50 лет введения в Свердловской области специализации по рассмотрению уголовных дел с участием несовершеннолетних. К этой юбилейной дате готовится серия актуальных интервью с судьями, рассматривающими данную категорию дел.
Наш собеседник сегодня – судья Октябрьского районного суда Екатеринбурга Сергей Валерьевич ИВАНОВ.
– Сергей Валерьевич, насколько удачно сформулирована законодательная норма, касающаяся вовлечения несовершеннолетних в совершение преступлений, и с чем связана сложность квалификации таких преступлений?
– С 1996 года, когда был принят действующий Уголовный кодекс, норма статьи 150 вызывала определенные сложности и в теории и на практике. Достаточно сказать, что по этой статье, если мы возьмем наиболее распространенные составы преступлений, наиболее часто принимается решение об оправдании подсудимых. Связано это с тем, что эта норма по-разному толкуется следователями, прокурорскими работниками и судьями. И во многом концептуальное значение сейчас имеет разъяснение постановления Пленума Верховного суда РФ от 1 февраля 2011 года «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за наказание несовершеннолетних».
Если говорить не в теоретическом, а практическом аспекте, то под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления следует понимать действия взрослого лица (то есть лица, которое достигло 18-летнего возраста), которые направлены на возбуждение у несовершеннолетнего желание совершить преступление. Какими способами это может быть сделано? В законе названо их несколько: обещание, обман, угроза. И также статья содержит указание на возможность совершения иных действий. Какие это иные действия, к сожалению, в законе не указано. Пленум называет в числе таких действий предложение совершить преступление, разжигание чувства зависти, мести и прочее.
В чем здесь возникает проблема? Жизнь показывает, что круг таких действий на самом деле очень широкий. Но юридический менталитет, к сожалению, предполагает, ориентированность на четкое указание в законе. Когда закон сформулирован не конкретно, то это вызывает определенные проблемы, тогда как и в обвинительном заключении, и в приговоре такой способ должен быть указан предельно четко. Какие тут действия могут быть еще? Это и побои, и уговоры, и уверение несовершеннолетнего, что он окажется безнаказанным, и обман в том, что он не подлежит уголовной ответственности. Кроме того, это могут быть лесть, подкуп, возбуждение низменных побуждений, советы как лучше совершить преступление, обещание скрыть похищенное имущество и помочь укрыться от уголовной ответственности – перечисление может занять большое количество времени. Практика в этой части очень богата, но эти способы не раскрываются ни законом, ни Пленумом. Исходя из этого практика вменения и описания таких преступлений, к сожалению, несколько порочна.
Какие тут проблемы можно выделить? Самая важная – это психическое или физическое принуждение, с чем мы на практике можем часто встретиться, то есть частная разновидность таких обстоятельств, как угроза, подкуп, побои и иных противоправных действий, направленных на совершеннолетнего и в принципе исключающих для него преступность деяния. Уже в судебном процессе выясняется, что несовершеннолетний действовал под влиянием некого взрослого лица, которому он, может быть, был должен или тот под надуманным предлогом угрожал, обманывал. Но заявляет подросток об этом только в судебном заседании, когда суд, будучи связан пределами судебного разбирательства, уже рассматривает дело только в отношении этого несовершеннолетнего. А это может повлечь для него освобождение от ответственности или иметь существенное значение при назначении ему наказания.
И второй важный момент, который Пленум разъясняет: это то, что само по себе предложение взрослого совершить преступление уже образует состав преступления. Раньше практика шла по другому пути. Очень часто желание совершить преступление, по словам несовершеннолетнего, возникало у него в связи с предложением взрослого. Это предложение рассматривалось само по себе как предварительный сговор, и в этих случаях не вменялась статья 150 Уголовного кодекса РФ либо зачастую принимались решения об оправдании подсудимого. Сейчас Пленум нам четко разъяснил, что само по себе предложение взрослого лица совершить преступление – это безусловное основание для того, чтобы взрослого привлекать к уголовной ответственности.
Тут возникает вопрос: что суду делать, когда судьи выясняют эти обстоятельства в процессе? Мер реагирования у суда в данном случае значительно меньше, чем могло бы быть у следователя и лиц, занимающихся раскрытием преступления. Выход, видимо, один: писать частное постановление в адрес соответствующих следственных органов и предлагать рассматривать данное постановление как сообщение о совершенном преступлении с тем, чтобы взрослые лица привлекались к уголовной ответственности.
Добавлю, что новое постановление Пленума очень интересно написано. Теоретики всегда рассматривали состав статьи 150 как формальный состав преступления, то есть состав, который не требует последствий. Сейчас Пленум говорит о том, что последствиями такого преступления является совершение несовершеннолетним такого преступления, приготовление им такого преступления или покушение на его совершение. То есть всегда возникал вопрос: возможно ли покушение на вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления? Сейчас Пленум дает нам четкий ответ на этот вопрос и говорит: если несовершеннолетний не стал совершать преступление по не зависящим от взрослого обстоятельствам, то действие взрослого надлежит расценивать по как покушение на преступление.
Какие ситуации на практике часто возникают? Несовершеннолетний согласился преступление совершить, но в силу тех или иных обстоятельств оказался не нужен. Часто это бывает при угонах. Подросток согласился совершить угон, но взрослый самостоятельно смог вскрыть автомашину, завести двигатель, а, допустим, толкать транспортное средство или наблюдать в ночное время за окружающей обстановкой не понадобилось, и несовершеннолетний на этой машине просто проехал. На практике встречаются такие приговоры, когда несовершеннолетние оправдываются по таким действиям – они не образуют состава преступления, так как все делал взрослый. Но вопроса о взрослом, его дополнительной ответственности за то, что он пытался склонить несовершеннолетнего к таким действиям, не возникает.
В практике встречаются примеры, когда несовершеннолетний отказывается от совершения преступления. По нескольким делам была такая ситуация: предложил одному несовершеннолетнему совершить преступление, тот не согласился, второму – тот отказался и, наконец, нашел «слабое звено» в группе несовершеннолетних, который соглашается. Такие действия также остаются без уголовно-правовой оценки такие действия, что не есть правильно. Что делать? Думаю, что надо исходить из части 4 статьи 33 Уголовного кодекса и рассматривать в любом случае взрослого как подстрекателя к совершению преступления, если ребенок не стал совершать никаких таких действий, уже в процессе таких действий. Об этом говорит и Пленум, хотя и не так подробно.
И что делать при неудавшемся соучастии, когда несовершеннолетний отказывается принять участие в совершении преступления? Есть достаточно редко применяемая на практике норма о неудавшемся соучастии, и она закреплена в статье 34 Уголовного кодекса, где говорится: если склоняемый отказался совершать преступление в соучастии, то действие виновного, то есть подстрекателя, в данном случае взрослого лица, надо рассматривать как приготовление к совершению преступления. А поскольку статья 150 Уголовного кодекса – это тяжкие преступления, то взрослый должен нести ответственность именно в таких размерах – не менее двух с половиной лет за каждую попытку вовлечь несовершеннолетнего в групповое преступление. На это не следует закрывать глаза, хотя модель квалификации достаточно непростая.
На практике, прежде всего следственной, возникает затруднение с квалификацией того, что понимать под термином «преступная группа» и кто в нее входит. Разница существенная, потому что ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления преступной группой установлена законом от пяти лет, а ответственность по основному составу гораздо мягче.
Что здесь необходимо выяснять? Надо выяснить, кто выполнял объективную сторону состава преступления совместно с несовершеннолетним. Это может быть соучастником второй несовершеннолетний; несовершеннолетний, который вообще не был вовлечен виновным взрослым (например, если он не знал о его возрасте); совершеннолетний, вовлекший подростка в совершение преступления, и иной совершеннолетний при условии, что виновный был осведомлен о том, что он вовлекает лицо, не достигшее 18-летнего возраста, в совершение преступления с другим взрослым. На мой взгляд, не имеет никакого значения, достиг ребенок возраста уголовной ответственности или не достиг. Ведь часто вовлекают не только 14–16-летних, но и 10–12-летних и даже 8-летних детей. Если несовершеннолетний совместно с кем-либо выполнял объективную сторону, то речь может идти только о части 4 статьи 150 Уголовного кодекса.
Есть такая проблема, когда несовершеннолетних вовлекают уже в процессе совершения преступления. Например, взрослый совершает действия по убийству потерпевшего, предлагая очевидцу-несовершеннолетнему также поучаствовать: нанести удары камнем, ножом и так далее. Такие ситуации, к сожалению, часто бывают. Не имеет значение, что преступление уже начато. Если несовершеннолетний вовлекается в него при исполнении его взрослым, безусловно, должен ставиться вопрос о квалификации действий по статье 150 части 4 УК РФ.
Нередко без правовой оценки остаются ситуации, когда несовершеннолетний используется «втемную», то есть вовлекается путем обмана. Чаще всего это характерно для ситуаций, когда несовершеннолетних используют для распространения и сбыта наркотиков. Например, предлагают отнести некую коробку знакомым, не ставя подростка в известность о том, что внутри нее находятся наркотические средства или иные запрещенные к обороту вещества.
Здесь и в теории и даже в практике Верховного суда РФ были разные подходы. Ряд коллег склоняется к тому, что объект правовой охраны не страдает, поскольку ребенок не узнает о том, что он фактически являлся лицом, которое прикосновенно или даже активно совершало преступление. Другие полагают, что участие несовершеннолетнего в процессе преступления в любом случае влияет на его нравственное, моральное и физическое развитие, потому что если преступление вскрыто, то, безусловно, ребенок узнает об этом. И никак этот факт бесследно для его психики, как, впрочем, и любое привлечение несовершеннолетнего в сферу уголовного судопроизводства свидетелем, потерпевшим или подсудимым, не останется бесследным. Поэтому, я считаю, что в этих случаях необходимо привлекать виновных по статье 150 Уголовного кодекса.
Проблем на самом деле достаточно много: статья сложно сконструирована, сложно доказывается, сложно выявляется. Но если не заниматься тщательно этой линией уголовной ответственности, то мы и дальше будем провоцировать ситуации, когда взрослые считают для себя возможным вовлекать несовершеннолетних в преступление. В этой части ответственность должна быть настолько неотвратимой и строгой, чтобы сама мысль о совершении преступления вместе с несовершеннолетним пугала взрослых и не возникала в сознании. Мировая практика показывает, что отдельные страны пошли по такому пути и добились положительных результатов.
Елена МАРЬИНА,
пресс-служба Свердловского областного суда
